Боевые действия не прекратятся, пока в руках мафии в мундирах и в штатском — огромные суммы внебюджетных средств на «контртеррористическую операцию»


В сентябре «Новая газета» разослала множество письменных запросов – в Министерство обороны, Совет Федерации, Счетную палату и другие ведомства, которые могут, на наш взгляд, владеть цифрами расходов на «контртеррористическую операцию» в Чечне.
Откликнулась только Счетная палата РФ. Ее аудитор сообщил нам, что «расходы на проведение контртеррористической операции на территории Чечни в 2000–2002 годах в федеральном бюджете отдельной строкой не предусматривались».
Вот так.
После теракта на Дубровке военные чины не скупятся на угрозы. Вот и министр обороны России Сергей Иванов сделал недавно сенсационное заявление: «Все это может вызывать оторопь. Но по сути нам объявлена война. Она без фронтов, границ, без видимого противника. Но это война. Новый характер войны в XXI веке».
В начале ноября 2002 года по всей Чечне прокатилась волна массовых зачисток. В них принимали участие десятки тысяч военнослужащих. Сам министр обороны официально объявил о проведении крупнейшей по масштабам спецоперации. Многие эксперты Ген-
штаба считают ее началом новой, уже третьей по счету чеченской войны. А ведь пока никто точно не знает, сколько денег потрачено на первую и вторую.

Если в белый свет, то в какую копеечку?
…Третий час по противоположному склону ущелья долбила артиллерия. Дивизион самоходных гаубиц «Гвоздика» в который раз обрабатывал низкорослый лесок, где, по вчерашним данным разведки, могла скрываться небольшая группа боевиков.
Еще утром там отбомбилось звено фронтовых бомбардировщиков «Су-24». Потом с малой высоты нанесли удар «грачи» — штурмовики «Су-25». На наших глазах несколько заходов сделала пара «крокодилов» — боевых вертолетов «Ми-24».
Вдруг сзади, из-за высотки, с диким воем вылетели огромные светящиеся сигары. Это были ракеты «Смерч». И все же сильнее всего по барабанным перепонкам било эхо танковых выстрелов. Четыре «коробочки» пуляли всего в сотне метров от нас.
После каждого залпа наш водитель Леха Кузнецов расплывался в довольной улыбке. А стоявший рядом майор-танкист лишь мрачнел. Наконец не выдержал:
— Чего лыбишься? Каждый выстрел из танка стоит столько, сколько новые офицерские хромовые сапоги! А я в драных кирзачах хожу.
Все невольно посмотрели на горы снарядных гильз, валявшихся на боевых позициях. А справа солдаты разгружали еще одну машину с боеприпасами. Огневая подготовка атаки обещала быть долгой.
Лишь к обеду под прикрытием пулеметов боевых машин пехоты мотострелковая рота прочесала лесок. Ни живых, ни мертвых боевиков так и не обнаружили.
— Опять упустили Басаева! — распекал полковых разведчиков штабной полковник. — Теперь вы президентские у меня хрен получите.
— От вас дождешься… — отойдя в сторону, бурчал командир разведгруппы. — Полгода ни боевых, ни гробовых. И куда только деньги деваются?
Офицеры и солдаты были злые и на вопросы отвечали неохотно. Словоохотливым был только водитель нашего «УАЗа»:
— Товарищи корреспонденты, а кто знает, сколько стоит чеченская война? Во что обходятся день, месяц, год?
Рядовой Кузнецов с победной улыбкой смотрел на журналистскую братию. Мы молча пожимали плечами. Уел щелкоперов солдатик. Срезал.

Вопрос выше уровня зарплаты
Великий полководец Наполеон Бонапарт говорил, что для ведения войны нужны, в сущности, лишь три вещи: деньги, деньги и еще раз деньги. С тех пор мало что изменилось. Правда, с усовершенствованием оружия и военной техники боевые действия становятся все дороже и дороже. Не исключение и нынешняя война на Кавказе.
Всю неделю командировки я приставал к военным с вопросом о цене чеченской войны. Ответа не знал никто. Даже замкомандующего объединенной группировкой сказал, что вопрос — выше уровня его зарплаты.
А штабной полковник прочитал целую лекцию на тему «Берегитесь шпионов!». Мол, это страшно секретная информация. Она содержит главную военную тайну. Якобы, зная расходы на войну в Чечне, можно делать выводы об оперативной обстановке и даже догадаться о сверхсекретных планах федерального командования.
На возражение, что в США военный бюджет практически полностью открыт для ознакомления любого налогоплательщика, сверхбдительный штабник ответил: «Мы, чай, не в Америке живем».
Ругаться с особистами — себе дороже. Поэтому пришлось по крупицам собирать информацию из открытых официальных источников, чтобы составить общую картину финансирования войны в Чечне.
Сначала выяснял, сколько стоят патрон, граната, снаряд, бомба, ракета… Потом интересовался затратами на содержание личного состава. Но для этого надо было знать, какова общая численность российских войск в Чечне. А тут цифры «пляшут». Даже официальные источники сообщают разные данные.

Неограниченный контингент
Генеральный штаб учитывает в первую очередь численность 42-й мотострелковой дивизии, что дислоцируется в Чеченской Республике на постоянной основе. Это единственное общевойсковое соединение в России, развернутое по штатам военного времени. Его основную ударную силу составляют 70-й, 71-й, 72-й, 291-й мотострелковые полки и 50-й самоходно-артиллерийский полк. А всего во всех частях и подразделениях 42-й дивизии служат более 15 тысяч военнослужащих.
Кроме того, в Чечне на сменной основе находятся полковые и батальонные тактические группы из различных военных округов России. Их численность — около 22 тысяч человек. Сюда же надо прибавить три тысячи десантников — самую боеспособную часть Объединенной группировки федеральных войск на Северном Кавказе. Итого: сорок тысяч только армейских штыков.
Но в Чечне на постоянной основе дислоцируется также 46-я бригада внутренних войск. Причем в ней служат вместо положенных по обычному штату трех тысяч человек аж 10 тысяч солдат и офицеров.
Не виданные нигде силы разместила на чеченском участке российско-грузинской границы и Федеральная пограничная служба. Только Итумкалинский погранотряд насчитывает более трех тысяч человек. Всего же в Чечне свыше шести тысяч «зеленых фуражек». А ведь есть еще отдельные комендатуры, мотоманевренные группы, а в стратегическом резерве — Железноводский погранполк особого назначения.
От трех до шести месяцев находятся в чеченских командировках ОМОНы и СОБРы со всей России. Это еще около четырех тысяч бойцов. Свыше десяти тысяч милиционеров и солдат внутренних войск размещены в комендатурах всех крупных селений Чечни. Не забудем и о местной милиции. Глава МВД РФ Борис Грызлов хочет довести ее численность до 17 тысяч. А пока под российскими знаменами числятся около 10 тысяч чеченских милиционеров.
Когда подсчитаем всех «ментов» и погранцов, находящихся в Чечне, выходим на другую сорокатысячную группировку. Сорок плюс сорок — в итоге общая численность федеральных войск в Чеченской Республике, по официальным данным, составляет 80 тысяч человек.
Но реально в «третьей» чеченской войне с российской стороны участвует гораздо больше людей. Не секрет, что непосредственную авиационную поддержку объединенной группировки осуществляет 4-я воздушная армия. И хотя ее штаб находится в Ростове-на-Дону, но самолеты бомбят не только Чечню, но и Панкисское ущелье Грузии.
Из окрестностей Владикавказа, столицы Северной Осетии–Алании, ракетные части 58-й общевойсковой армии наносят удары по чеченским боевикам комплексами «Точка-У» и «Луна-9М». В сбитых вертолетах гибнут пограничники Назранского погранотряда, формально дислоцирующегося в Ингушетии.
Не учтены в официальных данных и солдаты железнодорожных войск. А их воюет немало. У них в Чечне есть даже свой бронепоезд.
Также выпали из военных списков бойцы подразделений гражданской обороны. Мало что известно о численности частей и подразделений ФАПСИ. Никто не считает и солдат из стройбата. А ведь это, судя по армейскому анекдоту, такие звери, что им даже оружие боятся выдавать.
Многочисленных тыловиков, думается, просто забыли сосчитать. А ведь их только на главной военной базе в Ханкале, по выражению начальника Генштаба Анатолия Квашнина, «как собак нерезаных». Мало кто знает, что наряду с главным штабом по руководству чеченской спецоперацией там существуют еще 17 командных центров различных силовых ведомств.
Не поэтому ли в Ханкале такая неразбериха, что там даже собственную безопасность не могут обеспечить? Вертолеты над ней сбивают чуть ли не каждую неделю.
Тайна за семью печатями — и точная численность различных спецназов. Но здесь особая секретность хотя бы понятна. Она основана на законе «Об антитеррористической деятельности». Поэтому о количестве в Чечне бойцов Антитеррористического центра ФСБ — ни слова. Но из печати уже известно, что, кроме знаменитых «Альфы» и «Вымпела», там воюют отряды специального назначения «Скиф», «Витязь», «Вега», «Факел» и другие. А больше всего спецназовцев в бригадах Главного разведывательного управления Генштаба.
По самым скромным оценкам, неучтенный и суперзасекреченный личный состав, участвующий в чеченской войне, составляет не менее двадцати тысяч человек.
Несложные подсчеты показывают, что в целом на Северном Кавказе находится стотысячная группировка федеральных сил. Столько же было в ограниченном контингенте советских войск в Афганистане.

Антитеррористический субботник
В брежневский застой расходы на афганскую войну тщательно скрывались от народа. То же самое происходит в путинские времена и с чеченской военной кампанией.
Редакция «Новой газеты» разослала в различные министерства и ведомства немало писем с просьбой дать информацию о финансировании антитеррористической операции на Северном Кавказе. В ответ — одни отписки. А глава Счетной палаты Сергей Степашин сообщил, что государственным бюджетом эти расходы не предусмотрены.
Вот те раз! Война в Чечне идет уже восемь лет, а денег на нее официально не выделяют. Как будто это не боевые действия, а коммунистический субботник. Из какой же кремлевской заначки финансируется кавказское смертоубийство?
В администрации президента меня долго футболили от одного чиновника к другому. Потом послали в Белый дом на Краснопресненской набережной. Но и в правительстве, несмотря на требования закона «О печати» предоставлять средствам массовой информации важные для общества сведения, никто не выдал журналисту «страшную тайну»: сколько стоит война в Чечне?
В Министерстве финансов сказали, что все расчеты по госбюджету они передали в Государственную Думу. Мол, там и спрашивайте.
Но и все знакомые депутаты беспомощно разводили руками. В государственном бюджете нет специальной статьи расходов на войну в Чечне. Более того, если в США оборонный бюджет детализируется по трем-четырем тысячам открытых позиций, то у нас расходы Минобороны представлены всего в 128 цифрах. Из них поначалу только три являлись несекретными.
Под напором фракций «ЯБЛОКО» и СПС перед голосованием по второму чтению 70 статей, а это 65% военного бюджета, составляющего 345 млрд рублей, были наконец-то открыты.
И все они оказались секретами Полишинеля. От российского общества скрывали то, что давным-давно было известно всему миру. По словам председателя Комитета Госдумы по обороне генерала армии Андрея Николаева, сведения примерно в таком же объеме Россия ежегодно передает в ООН.

Все тайны — в интернете?
Удивительная получается картина. То, что давно знают иностранцы, своему народу сказать не моги. Порой за ширмой секретности прячутся тайны времен царя Гороха. В век всемирной компьютерной паутины это по меньшей мере странно. Поэтому в России даже военные специалисты вынуждены черпать нужные им сведения о нашем оборонном потенциале преимущественно в интернете.
Например, с помощью компьютера несложно подсчитать, во что обошлась неудачная операция по уничтожению Шамиля Басаева, свидетелями которой недавно были в Чечне. Так, на зарубежном сайте по военной авиации сообщается, что стоимость вылета одного штурмовика «Су-25» составляет 20 тысяч долларов. Один самолетовылет фронтового бомбардировщика «Су-24» — 40 тысяч баксов. Час боевой работы вертолета «Ми-24» — около 10 тысяч долларов.
На штурмовку ущелья вылетали три «Су-24», три «Су-25» и два «Ми-24». Итого: только работа авиации в одной локальной операции потянет на 200 тысяч долларов. В рубли особо ретивые «патриоты» могут перевести сами.
Интенсивность полетов авиации над Чечней, конечно, разная. Больше всего летают «грачи» и боевые «крокодилы». У экипажей штурмовиков и вертолетов бывает по нескольку вылетов в день. Ведь использование бомбардировщиков обходится в два-четыре раза дороже.
Но после того как федеральные войска за время второй чеченской кампании потеряли 41 вертолет, нагрузка на оставшиеся в боевом строю 38 винтокрылых машин неизмеримо выросла. Если потери геликоптеров будут и дальше приумножаться такими темпами, то скоро на Чечню бросят стратегическую авиацию. А боевое применение дальнего бомбардировщика «Ту-160» может стоить 100 тысяч долларов в день.
Вот еще «тайны» из интернета. Иностранные эксперты утверждают, что использование одного российского танка в течение суток стоит около 5 тысяч долларов, боевой машины пехоты — 3 тысячи долларов. Стоимость танкового выстрела — 200 долларов. Это, думается, даже превышает цену хромовых офицерских сапог.
Чуть ниже — в 150 долларов — оценивается артиллерийский снаряд, граната — 8 долларов, тысяча патронов — 30 долларов. Зато одна ракета «Смерч» тянет на две тысячи баксов, бомба объемного взрыва — около 3 тысяч долларов.
А всего тот бой за горный лесок обошелся почти в миллион долларов.

Генштаб опровергает
Правда, в Генеральном штабе к сведениям, добытым во всемирной компьютерной паутине, отнеслись скептически. Мол, некорректно приводить современные рыночные цены на нашу старую военную технику и боеприпасы. В реальной жизни все это якобы стоит в пять-шесть раз дешевле.
Например, патроны в основном были изготовлены еще в Советском Союзе. Тогда заводские расценки были копеечными. В войска поступило около 40 тысяч условных вагонов этого смертоносного товара. Сейчас в России хранится различных боеприпасов на 1,5 триллиона рублей. Хранилища и арсеналы перегружены в 1,3–1,7 раза. А их обслуживающий персонал за последние десять лет сократили на треть. Теперь зачастую там несут службу не солдаты с автоматами, а бабульки с берданками. По данным Главной военной прокуратуры, только в первом полугодии 2002 года в 1023 прокурорских проверках выявлены 1677 нарушений законности, связанных с хранением боеприпасов и оружия в армии и на флоте. А сколько уголовщины и криминального беспредела скрыто в этой секретной сфере?
Каждый год взрываются склады и хранилища. За десять лет это принесло